И что у нас сегодня на обед? Герои моих историй существовали всегда — в любые времена и во всех странах. Это люди, волею судеб оказавшиеся без крова и денег. Они родились в обычных семьях, не на улице. Просто затем жизненная дорога сделала суровый крен. У кого-то сгорело жильё, кто-то развёлся, кого-то обманули квартирные мошенники. А кто-то сам себя опустил на социальное дно — спился, «ослабил вожжи», потерял человеческий облик. Бомжик, отмечаем мы про себя, когда краешек глаза выхватывает понуро бредущего неопрятного путника, и мчимся дальше по неотложным делам.ВО ВСЁМ ВИНОВАТ АЛКОГОЛЬ
Как известно, самый быстрый путь в пропасть — алкоголизм, когда люди пытаются утопить горе в бутылке и доходят, как говорится, до ручки. Чаще всего вернуться в благополучный мир не получается. Хотя для многих бомжей это остаётся заветной мечтой.
— Я бомжую не первый год, — рассказывает попросившая у меня сигарету и денег на опохмел Марина. Хотя слов не нужно. Всё видно с первого взгляда. Сколько лет ей может быть — 45, 60? Из-за одутловатого лица определить трудно.
— Во всём виноват алкоголь, — горько качает она головой. — Пить я стала после того как мужа похоронила. Очень долго не могла понять, почему так всё обернулось, всё жалела себя. Постепенно связалась с пьяницами и сама ушла на улицу. Сколько времени прошло с того момента, и не помню.
Ночует Марина где придётся: на скамейке в парке, в лесу, на лестнице в подъезде многоэтажки. Днём ищет макулатуру, бутылки, жестянки, сдаёт в пункт приёма. Иногда удаётся выручить рублей 50—70.
— Я бы всё отдала, только бы к нормальной жизни вернуться, — всхлипывает она. — Но не могу, брошу пить, продержусь месяц-другой и опять срываюсь. Жить на улице и не пить невозможно. Что ты на меня так смотришь?
— У вас раны на голове. Откуда они?
— Пьяные малолетки избили. Я ведь ничего им не сделала, просто попросила сигаретку. А они меня ногами… Звери. За людей нас не считают.
А ведь кто из нас больше человек — ещё вопрос.
МНЕ БЫ ХЛЕБУШКА
В один из июльских вечеров я возвращался домой. Возле продуктового магазина меня остановил бездомный.
— Помогите, купите поесть, — жалобно протянул он.
Опрятный, учтивый старичок — как позже выяснилось, ему 69, правда, выглядит старше.
— Хорошо, — согласился я. — Идёмте в магазин.
Шагнули за порог точки, работающей в моём районе допоздна.
— Мне бы хлебушка и сосисок подешевле, — часто семенил рядом проситель. — Я наглеть не люблю.
— Давайте я вам попить что-нибудь куплю.
— Да ну, что вы, не нужно, я из родни-ка воды наберу, он тут недалеко, у речки.
Сладко спится на жёсткой скамье Бросаю в корзинку хлеб, несколько упаковок сосисок, палку колбасы. Идём на кассу. Я расплачиваюсь. Он быстренько складывает всё в котомку. Выходим из магазина. На улице моросит мелкий дождь. Дедуля извлекает из бездонной котомки мятый полиэтиленовый дождевичок. Укутывает в него худенькое тело.— Спасибо вам за еду. О себе рассказал совсем немного. Паспорт потерял, давно не работает, о пенсии, конечно, и речи быть не может. Живёт на улице. До развала Советского Союза работал сварщиком.
— После того, как предприятие закрыли, долго не мог найти постоянную работу, так, халтурил по мелочам, — возвращается он к истокам своих бед. — Потом стал ездить на заработки по стране, подорвал здоровье, работать больше не мог. Квартиру у меня бандиты отняли. Друзей к тому времени в городе не осталось. Пойти было не к кому. Так и оказался на улице. Стал думать, где переночевать и как достать еду. Просил милостыню, подрабатывал, как мог.
Как бы печально это ни звучало, к такому образу жизни старик давно привык. С вещами проблем у него нет.
— Я иногда милостыню у храма прошу, так там люди много чего хорошего отдают. Недавно, например, хорошую пару обуви отдали и дождевик, — радуется бездомный. — Питаюсь чем придётся, почти всегда всухомятку. Горячую еду получается съесть очень редко, только если в церкви накормят, а из столовых меня выгоняют, даже когда денег на еду удаётся заработать. Вообще я любой работы не чураюсь, но мне её не дают.
ВСТРЕЧА В ЭЛЕКТРИЧКЕ
Ехал недавно в электричке — зашёл в полупустой вагон, сел на свободное место и втянул ноздрями резкий неприятный запах. Огляделся. В двух метрах от меня сидел мужчина 50—55 лет на вид. Чёрные волосы с проседью, худое смуглое лицо, на котором, словно угольки, жгут пространство злые карие глаза. Он перехватил мой взгляд.
— Да, это от меня воняет, какие-то проблемы? — с вызовом произнёс он и уткнулся головой в колени.
Вот, наконец, моя станция. Выхожу из вагона, жадно вдыхаю полной грудью свежий воздух, здороваюсь с встречающими меня друзьями. Мимо проходит тот самый бомж из электрички. Посмотрев ему вслед, не выдержал, бросился за мужчиной, спросил, может, ему нужна помощь.
— Купи пачку сигарет и зажигалку, а то где-то с неделю не курил, — поднял он на меня удивлённые глаза, кивком головы указывая на стоящий рядом ларёк.
Сделал несколько затяжек, допил оставленную кем-то у бордюра бутылку пива и философски представился: «Иван. Бомж. Мешающий обществу человек. Грязный, пьяный. Мыться стараюсь два раза в неделю, но от меня всё равно духман... Хочешь узнать, как стал таким? Всё очень просто, в аварии семью потерял, начал пить, по синьке квартиру спалил, оказался на улице. Нашёл себе подобных и уподобился им. Зимой спал на теплотрассе, мыкался по подъездам. Жильцы меня выгоняли, били. Многие из них не считают нас за людей. Но бывают другие, понимающие и помогающие. На улице на кусок хлеба подавали и на баночку пива. Что говорить... Есть на свете добрые люди», — заключил он и шаркающей походкой отправился искать место для ночлега.
* * *
Не скажу, что меня профессионально порадовало стечение обстоятельств, пересекшее пути-дороги с вот такими антигероями. Однако они же люди, которых нельзя просто «списать», как ненужные вещи. Их истории не отпускают моё сердце. Хочется помочь. Но как? Решил обсудить тему с симферопольцами. Вот что услышал от земляков.
Юлия:— Есть несчастные, которые действительно нуждаются в помощи, люди, оказавшиеся без крыши над головой по неудачному стечению обстоятельств либо ставшие жертвами криминальных схем. Известно много случаев, когда обманом отбирали квартиры, и в этом были задействованы нотариусы, работники жэков, местные чиновники. Тем, которые действительно хотят вернуться в нормальное общество, государство должно дать работу. А так называемых «профессиональных» нищих, назойливых, давящих на сочувствие, необходимо привлекать к ответственности за тунеядство. Кстати, не только административной, но и уголовной.
— Бомжи — счастливые люди. У них голова не болит, как заплатить за коммуналку, решить те или иные жизненные вопросы. Они проснулись утром, подошли к мусорным бакам, позавтракали, пошли на фонтаны, помылись — и снова спать. Есть только одна проблема — где зимой переночевать, чтобы не замёрзнуть. Бомжами становятся по разным причинам. Однако тех, кто хочет выбраться со дна, работать — единицы. Большинство привыкло к безделью и ничего менять не хочет. Однажды я копал в гараже яму, пошёл в магазин воды купить, у дверей попрошайничали бомжи, клянчили 35 рублей на борщ. Я им говорю, помогите яму выкопать, каждому заплачу не 35 рублей — больше. В ответ услышал: «Это нам не надо, не хочешь денег давать, не нужно. Другие дадут».
— Многим из нас не до сострадания бездомным, попробуй пойми, чего от них ждать. Допустим, ты к нему с открытым сердцем, а он тебя ограбит. Про бомжей говорят, что они сами виноваты: работать не хотят, а только и делают, что попрошайничают. Приведу пример. Я живу в районе Куйбышевского рынка. Так у меня возле дома два молодых парня в помойке постоянно копаются. Здоровые, ростом под два метра, мешки вытаскивают, вытряхивают, если находят что-то съестное — тут же съедают. Вот их нужно заставлять работать. При этом предоставить право на ночлежку, где они могли бы поспать, помыться и одеться.
— Кто виноват, что бомж стал бомжом? Причин две — либо пьянка, либо наркотики. Многим из них нравится так жить. Считаю, если они сами попали в яму, пусть сами оттуда и выбираются. Когда у нас что-то случается, никто не помогает. Был человек молодой и красивый, а что он потом сделал? Если обманули с квартирой, это не повод начать бухать и валяться в подворотне. Не всякий бездомный становится бомжом. Работу всегда можно найти. Пойти на стройку разнорабочим, грузчиком.
Маргарита:— Надо дать шанс, возможности. Должны быть социальные дома, ангары спасения и прочее, куда человек может обратиться за помощью. Ведь мы имеем проблему, которая является самым что ни на есть прямым следствием далеко не всегда разумной социальной политики государства.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Во все времена в нашей стране искореняли этот социальный недуг. В Российской империи устраивали ночлежки для бродяг. Была такая и в Симферополе. В СССР действовала система лечебно-трудовых профилакториев, бездомных убирали с глаз долой, а то и за решётку упекали. Сейчас в разных регионах поступают по-разному. Неплохо бы перенять лучший опыт помощи бомжам. А какой именно — должны решить крымские власти. Глава Республики Сергей Аксёнов ещё в 2019 году анонсировал строительство приюта для бездомных. Вроде бы к нему приступят уже в нынешнем году.
— Такой приют нужен, решения должны быть приняты, — изложил свой взгляд на проблему С. Аксёнов. — Деньги на проект будут выделены.
Что ж, поживём—увидим. Пока в республике только одно госучреждение специализируется на работе с бездомными — «Симферопольский дом БОМЖ». Есть несколько благотворительных организаций и волонтёрских объединений, которые еженедельно обеспечивают нуждающихся питанием, тёплыми вещами, лекарствами, помогают трудоустроиться.
Дмитрий ЛИЦОВ
Фото автора и Валентина ГУСЕВА.
