«Русская весна» в Крыму и Севастополе всколыхнула активность горожан. Идет строительство нового гражданского общества. Без трудностей и ошибок этот процесс не происходит. Поэтому после всех фактически мощнейших разнополярных стрессогенных событий «Русской весны» часть севастопольцев, несмотря на положительные эмоции, оказались в состоянии постстрессовой дезадаптации.
«Русская весна» в Крыму и Севастополе всколыхнула активность горожан. Идет строительство нового гражданского общества. Без трудностей и ошибок этот процесс не происходит. Поэтому после всех фактически мощнейших разнополярных стрессогенных событий «Русской весны» часть севастопольцев, несмотря на положительные эмоции, оказались в состоянии постстрессовой дезадаптации.
А механизмы психологической защиты от стресса и его последствий не всегда и не у всех могут быть адекватными ситуации.
Стресс может вызвать состояния психологического и, или социального дискомфорта. Причем не столь важно, были ли эмоции, вызвавшие стресс, резко отрицательными или исключительно положительными, а стресс кратковременным или длительным. Тревога, страх или бурная радость в равной мере могут вызвать стресс и постстрессовую дезадаптацию как у отдельного человека, так и у целых групп населения.
Все достигнуто, и нового не нужно
У части населения Севастополя развился синдром достижения цели, когда казалось, что все достигнуто, спешить делать следующие шаги не надо. Часть горожан, еще вчера сутками стоявших на митингах, в пикетах и блокпостах, говорили: «Зачем спешить получать паспорта — еще успеем. Мы, конечно, постараемся пойти на выборы, но и так ясно, что большинство проголосует за Единую Россию».
И действительно, некоторая некритическая часть вчерашних активных сторонников и участников «Крымской и Севастопольской весны-2014» не спешили получать паспорта, а затем поленились пойти на выборы в законодательное собрание. То есть у них механизм неадекватной психологической защиты проявился элементами социальной апатии в ответ на мощнейший разнополярный стресс.
У другой части населения развился иной постстрессовый синдром — ноофобии. То есть боязнь всего нового и прежде всего тех перемен, которые неизбежно сопровождают вхождение в законодательное поле России. Переоформление прав собственности на недвижимость, регистрация предприятий, получение страховых и медицинских полисов, новых автомобильных номеров, водительских прав и многое другое вызывало тревогу, боязнь, недовольство и критику, в том числе обоснованную — из-за больших очередей и неорганизованности этих процессов.
К полному и быстрому переходу к новым условиям Севастополь физически не готов до сих пор. Возникает вопрос: сколько времени реально необходимо для почти полумиллионного города, чтобы при существующих условиях все оформить в соответствии с действующим законодательством? Ответа пока нет!
И власть, и большинство населения понимают, что этот процесс необходим. Часть управленцев стремилась максимально ускорить процесс этого перехода, не обеспечив его организационными и материальными ресурсами. Главным для некоторых чиновников было оперативно отрапортовать в Москву, что все выполнено досрочно, не задумываясь, как их неумение организовать эти процедуры отразится на социально-психологическом климате в городе. Забывая при этом, что главное — это интересы простых граждан.
Президент России Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что важно очень бережно относиться к правам и интересам жителей города. Известно, что бесконечные очереди истощают и раздражают население, порождая протестные настроения. Очевидно, что введение в действие некоторых законов и тем более ряда нормативных актов должно обязательно учитывать социальную инертность населения.
Добавьте к этому «информационные вбросы» о необходимости срочно поменять или поверить украинские газовые счетчики и водомеры (за немалые деньги) и так далее ,и тому подобное... Естественно, все это и многое другое создало напряженную социально-психологическую обстановку в городе.
Недовольны все
Фактически севастопольцы второй год живут в стрессогенной обстановке. Как следствие — растет количество недовольных, усиливается поток жалоб в местные и высшие инстанции.
Добавьте сюда противоречия на рынке труда между местным населением и несколькими десятками тысяч приезжих.
Стресс испытывают управленцы и чиновники, сохранившие свою работу. В ускоренном темпе они должны овладеть новой законодательной базой и сохранить свою работу.
В не меньшем стрессе находятся прибывшие из России управленцы. Строго говоря, любой человек, меняя место жительства и работу одновременно, несколько месяцев (до года и более) находится в состоянии дезадаптационного стресса. А таких назначенцев достаточно в чиновничьих рядах. Да, у них есть профильное образование, но нет опыта в решении задач подобного масштаба. А надо еще и обустраивать свой быт. Времени разобраться в особенностях менталитета севастопольцев и понять особенности внедрения российского законодательства в специфических местных условиях у них фактически не было. Конечно, есть конкуренция и интерперсональный конфликт интересов между местными и приезжими чиновниками, чиновниками руководящего звена и подчиненными. Кадровые решения, принимаемые руководством отдельных ведомств, часто эмоциональны и поспешны, а не продуманы, исходя из интересов дела.
Все это может приводить к нервному перенапряжению и, как следствие, к широко известному синдрому эмоционального выгорания. У руководителей разного уровня этот феномен получил название «синдром менеджера». Это когда накапливается усталость, падает продуктивность работы, появляются раздражительность, вспыльчивость и желание отгородиться от посетителей и коллег по работе, а иногда циничное и высокомерное отношение к ним. В дальнейшем, как следствие, могут появиться серьезные проблемы со здоровьем в виде психосоматических расстройств. Впоследствии может произойти неадекватная, часто необратимая трансформация личности в ответ на длительный хронический стресс. Такая трансформация препятствует нормальному и эффективному исполнению профессиональных и должностных обязанностей.
Не поддавайтесь на манипуляции!
В условиях перехода от деструктивной украинской модели развития, приведшей к катастрофическим последствиям Украину, к более прогрессивной российской происходит смена политических и экономических элит, и усиливается их борьба за сферы влияния. В этой своей борьбе за место под солнцем элиты часто используют недовольство отдельных групп населения, искренне желающих улучшения положения дел в городе. Умело манипулируя их сознанием, эмоционально индуцируют их на различные, в том числе и деструктивные, формы протеста.
Не всегда эти протесты несут конструктив, а лишь направлены против тех или иных представителей власти. Они не отвечают на вопрос, что и как делать, а декларируют, кто виноват и кого отправить в отставку. Именно этого и хотят представители тех или иных политических и экономических элит, остающихся в тени.
Александр СПАХОВ, психолог, аналитик
